Ее называют «крестной матерью панк-рока», ее имя вписано в Зал славы рок-н-ролла и известно оно даже тем, кто никогда не слышал ее песен (хотя вряд ли это возможно, если вы живете не в сплошном культурном вакууме). Патти Смит — автор десятка студийных и шести нестудийных альбомов, нескольких поэтических и прозаических книг. Она — талантливая художница, поэтесса и музыкант. Но в этой автобиографической книге «Просто діти» (Віват, 2018, пер. Остап Гладкий) Патти повествует не о славе и признании, а о пути к ней. О творческих поисках и важнейшем событии, которое произошло с ней на этом пути, — встрече с Робертом Мэпплторпом. Основной рассказ охватывает «Робертов» период жизни Патти Смит — от знакомства с ним до его смерти.
Патти и ее детство
Из музыки, текстов и фотографий можно представить, что Патти — это сильная бунтарка с тяжелым детством. Но, судя по воспоминаниям, детство ее было довольно приятным. Влюбленная в книги и искусство девушка росла спокойным ребенком. И хотя семья их была малоимущая (мама — официантка, отец — машинист на заводе), родители всячески поддерживали увлечение детей. Когда выпадала возможность, на выходные ездили в музеи, покупали в комиссионных магазинах книги, в том числе и художественные альбомы. Денег на то, чтобы вступить в престижный университет, не было, поэтому Патти училась в местном колледже. И кто знает, как бы сложилась ее жизнь, если бы не случайная беременность — плод неопытности и неосведомленности и самой девушки, и ее такого же юного любовника.
1960-е годы — не лучшее время для молодых, незамужних и беременных девушек, которые живут в маленьких городках. Поэтому Патти должна была уехать. А родив малыша и позаботившись о его будущем, девушка не возвращается домой, а отправляется за давней мечтой — в Нью-Йорк. Там никто ее не ждет, и у нее нет денег, чтобы устроить свою жизнь. Патти на короткое время превращается в Манхэттенскую бродягу, ночует под открытым небом в Сентрал парке и в конце концов находит какую-то работу. Скажете, мало похоже на мечту? Но именно в этот момент она встречает Роберта Мэпплторпа. И эта встреча станет для нее судьбоносной. Они слеплят друг из друга людей искусства, которые впоследствии будут вдохновлять всю Америку.
Роберт, искусство, жизнь
Знакомство с Робертом Мэпплторп, бывшим студентом художественного Института Пратта, который так же, как и она, стремился творить искусство в чистом, самом абсолютном его проявлении, меняет для Патти Смит все. Вскоре они становятся парой — не только влюбленными или любовниками, а сообщниками в творческих поисках, поддержкой и вдохновением друг для друга. Преданные тому пути, по которому они хотят идти, страстные, талантливые, но бедные, они по-детски наивно и непосредственно обустраивают свой убогий быт, заполняя обшарпанную мебель художественными артефактами, а тесное пространство — гениальными идеями.
«Наше невелике майно лежало купою посеред майбутньої спальні. Ми спали на своїх пальтах. Поночі ми обнишпорили вуличні смітники й магічним чином знайшли все, що було нам потрібне. Викинутий матрац під ліхтарем, невелика книжкова шафа, ще цілком пристойні лампи, глиняні миски, образи Ісуса і Богородиці у витончених потрісканих рамках і поношений перський килим для мого закутка світу.
Я вичистила матрац питною содою. Роберт відремонтував лампи, повісивши на них паперові абажури, які витатуював своїми узорами. Мав вправні руки – він досі був той самий хлопець, що виготовляв прикраси для матері. Кілька днів він трудився, нанизуючи намисто на дверну штору, і повісив її перед входом до нашої спальні. Спершу я дещо скептично поставилася до тієї штори. Я ніколи не бачила чогось подібного, але врешті-решт вона гармонізувалася з моєю рідною циганською стихією».
Поразительно, насколько Патти и Роберт глубоко погружались в искусство в чистом виде. Несмотря на то, что им действительно не хватало денег, (они часто должны были выбирать, что покупать, — полбуханки или черствое печенье, потому что Роберт любил сладкое, а в музей ходили по очереди, и тот, кому повезло, описывал другому увиденные картины), они думали не о том, чтобы заработать своим творчеством (хотя Роберт этим же занимался больше, чем Патти), а о том, чтобы создать что-то новое, что-то настоящее. Очень интересно наблюдать за их творческими поисками — они пробовали разные техники и различную стилистику, обращались к восточным религиям и верованиям коренных американцев, к садо-мазо эстетике и картинкам из мужских журналов, к католицизму и оккультизму, вдохновлялись поэзией Артюра Рембо и Джима Моррисона. В конце концов Роберт и Патти нашли свое место там, где кипела творческая жизнь нью-йоркской богемы — в легендарном отеле «Челси».
«”Челсі” нагадував ляльковий будинок із «Зони сутінків», із сотнями кімнат, кожна з яких була наче малий усесвіт. Я ходила коридорами, шукаючи його духів, мертвих чи живих. Я полюбляла пустувати: ледь відхиляти двері, щоб кинути погляд на фортепіано Вірджила Томсона, або простоювати під іменною табличкою Артура Ч. Кларка в надії, що він зненацька з’явиться. Час від часу я перестрівала Герта Шиффа, німецького вченого, озброєного томами про Пікассо, або Віву напахчену «О Саваж». Усі пропонували щось своє, і ніхто не мав багато грошей. Навіть успішним, здавалося, вистачало лише на те, щоб жити, як екстравагантні ледарі.
Я любила це місце, його вбогу елегантність, а також історію, якої воно держалося так ревно. Ходили чутки, що валізки Оскара Вайльда лежать у коробці часто затоплюваного фундаменту. Тут Ділан Томас, просочений поезією й алкоголем, провів свої останні години. Томас Вулф переорав сотні сторінок рукопису, який ліг в основу «Ти не вернешся більше додому». Боб Ділан скомпонував «Сумнооку леді низин» на нашому поверсі, а Еді Седжвік, кажуть, на спідах мало не підпалила свою кімнату, приліплюючи густі штучні вії над вогнем свічки.
Стільки всього написано, вимовлено і пересміяно в цих вікторіанських лялькових кімнатках. Скільки спідниць шелестіло по цих вичовганих мармурових сходах. Скільки бездомних душ одружилося, залишило свій слід і вмерло тут. Я нюхом відчувала їхній дух, мовчазно бігаючи від поверху до поверху, бажаючи порозмовляти із загубленою процесією гусениць-курильниць».
На разных дорогах, но все равно вместе
Отношения Патти Смит с Робертом Мэпплторпом не всегда имели романтическую составляющую. Через некоторое время, когда он все сильнее начал чувствовать свои гомосексуальные наклонности, они распались как пара и даже разъехались по разным помещениям. Но близость между этими двумя была глубже и сильнее, чем у счастливых супругов. В английском языке есть такое красивое слово — soulmates, родственные души. Именно такими и были Патти и Роберт.
В книге она рассказывает о том, как постепенно их круг общения обрастал новыми, важными людьми. О своих и его мужчинах. О том, как Роберт занялся фотографией — и это принесло ему славу, богатого друга-любовника-покровителя и ту жизнь, о которой он мечтал. Она вспоминает и о том, как ее стихи начали публиковать. И о своем первом выступлении на публике. И о том, как они с Робертом в конце концов пошли разными путями, он — в фото, она — в музыку и поэзию, осели в разных городах, но все равно оставались в тесном контакте. Роберт делал фото для обложек ее альбомов, снимал Патти с ее детьми и безумно радовался ее успеху: «Патти, ты прославилась передо мной». А она была рядом — вживую и мысленно — до последнего его вздоха.
Мемуары Патти Смит — это живая история любви — к Роберту, к искусству и к миру — написанная искренне и страстно. Она захватывает, трогает, завораживает и вдохновляет. А еще напоминает о том времени, когда художники творили революционные вещи, не оглядываясь на тренды и коммерческий потенциал, а вот так — из глубины души и по-настоящему.
Кому читать
Конечно, фанатам Патти Смит и тем, кого захватывают истории о богемной жизни Нью-Йорка. А также тем, кто ценит мемуары, которые читаются, как захватывающий роман.
Кому не читать
Тем, кто любит исключительно художественные или, наоборот, прикладные тексты. Тем, кто неодобрительно относится к богемному образу жизни.
Похожие книги
Можете почитать другие книги Патти Смит — в оригинале или русском переводе. А чтобы почувствовать дух этого поколения, возьмите «Американську молитву» Джима Моррисона.
13 thoughts on “Бунтарско-богемная жизнь 60-ых: рецензия на «Просто діти» Патти Смит”