Как не написать автобиографическую новеллу об отношениях между дочерью и матерью

Новелла «Меня зовут Люси Бартон» — это довольно сложная, несентиментальная, короткая история о дочери, которая любит свою маму. Нынешнее издание уже зрелой писательницы Элизабет Страут ведется сочувственным, мудрым, проницательным голосом рассказчика, погруженного в нюансы семейных отношений. Сочинение, чтение которого хочется растянуть подольше, однако последние 60 страниц которого читаются без передышки.

От автора победительницы Пулицеровской премии в категории Fiction за произведение «Оливия Китеридж» (Olive Kitteridge, 2009), # 1 NEW YORK TIMES бестселлера 60-летней Элизабет Страут. Книга 2016 «Меня зовут Люси Бартон» была выбрана одной из 25 лучших книг января iTunes iBooks. Критики уже успели назвать роман увлекательным и прекрасным, чутким и обманчиво простым. Книга доступна в твердой обложке, электронном и аудио форматах.

«Она (главная героиня произведения — авт.) открыта для общения», — утверждает Страут за чаем в кафе. Изящной блондинке, 60-летней автору свойственна такая же непосредственность, как и ее персонажам, которых мы обсуждаем как общих знакомых. Так пишет журнал Vogue, ангажируя к трендовости чтения. В 40 лет Элизабет Страут хотела попасть в программу MFA Колумбийского университета, предназначенную для писателей, которые обсуждают работы студентов и изучают литературу с практикующей точки зрения. Однако она взяла пару семинаров с участием Гордона Лиша, который тогда сказал ей: «Ты хороша Страут, но Тебе не хватает выносливости». Сейчас Страут смеется над этим воспоминанием. Украинское пространство молчит по поводу книг Элизабет Страут, хотя есть переводы книг автора на русском языке.

Книга начинается со слов Люси Бартон, главной рассказчицы взглядом из будущего, которая со своей непредсказуемостью и ненадежностью памяти, объясняет, что история, которую она решилась рассказать, случилась «много лет назад», когда в середине 1980-х годов она провела долгих девять недель в больнице Манхэттена. Люси Бартон медленно восстанавливается от того, что должно было быть простой операцией — вырезание аппендицита, а стало недиагностированной болезнью после длительной пост-аппендицитной инфекции. Она отделена от мужа и двух дочерей пяти и шести лет, по которым отчаянно скучает. И вот как-то она просыпается от того, что у подножия ее кровати сидит мама. Ей странно и неловко от того, что мать, с которой она не разговаривала в течение многих лет, наведывается к ней.

Для того, чтобы добраться до больничной палаты, матери пришлось впервые сесть в самолет и совершить первое путешествие за пределы привычного ей города. «Было страшно поймать такси, мама?», — спрашивает Люси. «У меня есть язык, и я использовала его», — ее мать отвечает резким и оборонным тоном, явно знакомым Люси. Больничная гостья нежно обращается к ней по старому прозвищу — Виззл, однако присутствие матери зажигает также воспоминания детства — бедности, жестокого обращения и социальной изоляции.

Сейчас Люси успешная писательница, и она не хочет вспоминать о том, что привело ее туда — побег из дома из-за стипендии в колледже, брак с более привилегированным человеком, спасение в большом городе и комфортной жизни.

В течение пяти дней они проводят время вместе, придумывая клички для медсестер и… сплетничая. Сплетни о людях из бедного, беспокойного детства Люси в Амгаш, штат Иллинойс, становятся как бы эмоциональным воссоединением, однако за этим скрыты напряжение и боль. Они шепчутся о высокомерной Кати Найсли, которая влюбилась в школьного учителя (который оказался геем), а затем избегала своего мужа и дочерей; кузене Гарриет, которому «очень не повезло в браке», и став обедневшим молодым вдовцом воспитывал детей; Мэрилин, которая вышла замуж за мужчину, которого почти сразу послали воевать во Вьетнам и который «должен был сделать какую-то страшную вещь… и никогда уже не был таким как раньше»; Мери Мамфорд, известную как Миссисипи Мери, которая вышла удачно замуж и, казалось, имела все, но обнаружила долгосрочный роман своего мужа с секретаршей, у которой был сердечный приступ. Люси и ее мать оказываются очень близкими и очень далекими.

Отсутствие в произведении «Меня зовут Люси Бартон» сентиментальности создает мощный образ детства, пропитанный не только финансовыми трудностями, но и культурным и эмоциональным лишениями: книг, журналов, ТВ, соседей. Социальный класс, наиболее дискомфортная для американцев тема для обсуждения, находится в центре мощного нового романа. Люси едва заставляет себя рассказать, как поведение отца ее пугало (!) . Читатель понимает, что его муки являются результатом варварства, которое он пережил во время войны. Ветеран Второй мировой войны теперь еще и вынужден терпеть то, что муж ее дочери имеет немецкое происхождение и белокурую немецкую внешность.

Страут добавляет больше остроты ощущениям, извлекая слова Люси: «Я была так счастлива. О, я была счастлива разговаривать со своей матерью». Однако мать не может сказать своей дочери, что любит ее, за исключением, «когда закроет глаза». Здесь, в больничной палате, по крайней мере на первый взгляд, Люси чувствует себя в безопасности. Она испытывает привязанность матери и еврейского врача. Она дремлет, прислушиваясь к голосам, и думает: «Это все, чего я хочу». Позже она исправляет себя: «Оказалось, что я хотела чего-то другого. Я хотела, чтобы моя мать спросила о моей жизни. Я хотела рассказать ей о том, чем я живу сейчас». Она гордится своей дочерью, но не показывает этого. Она любит свою дочь, но не говорит об этом, даже когда она просит.

Именно из-за этого одиночества Люси сознается читателю, что побудило ее стать писателем: «Книги позволили мне чувствовать себя менее одинокой… Я подумала: буду писать и люди не будут чувствовать себя столь одиноко».

Если мать была центром притяжения детства, то случайная встречная из элегантного бутика одежды и заодно писательница Сара Пайне становится гравитационным притяжением взрослой жизни Люси. Во время писательских мастер-классов в штате Аризона Сара дает совет, который помогает читателям понять назначение целой книги: «У вас будет только одна история. Вы пишете одну историю во многих вариациях. Никогда не беспокойтесь об истории. У вас она только одна». Встречаем в тексте также внесемейные отношения с соседом по имени Джереми, который высказывается по поводу эссе Люси, что она должна быть «безжалостной, как писательница».

Новелла имеет три главные темы — семья, болезнь, деньги и три временные линии — воспоминания, пребывание в больнице и новое увлечение писательством. Произведение написано от первого лица невероятно свободным стилем, в контрасте к предыдущему опыту героини и со сложными всезнающими (!) рассказчиками. Элизабет Страут играет писательскими формами и методами отображения истории, но никоим образом не делает это бессистемно. В книге присутствует полная завершенность событий — развод и новые отношения, но нет заключительной прописанности. «Но это моя история. Именно эта. И меня зовут Люси Бартон».

Если вернуться к названию и обложке, то именно из-за простоты и легкости я выбрала эту книгу. Если вы думаете что не стоит открывать книгу, лишенную спокойных, внутренне описательных эмоций, вы однозначно не пожалеете о потраченном времени. Книгу стоит читать не только из-за сюжета, но и ради атмосферы, манеры письма и чувства спокойствия после.

Если бы Элизабет Страут до сих пор не получила Пулитцеровскую премию, то этот роман, несомненно, принес бы ей эту победу за психологическую остроту. А «текстовое» мнение романистки Сары Пейн о том, что «это не моя работа, чтобы читатели знали, что это голос рассказчика, а не частное мнение автора» ярко перекликается с высказыванием автора Элизабет Страут — имеет ли «Меня зовут Люси Бартон» автобиографическую основу.

«На следующее утро в больнице — сегодня это уже спустя несколько лет — я выразила маме свои переживания по поводу того, что она не спит, и она сказала, что мне не стоит беспокоиться об отсутствии у нее сна, что она привыкла клевать носом всю свою жизнь. А потом снова полился небольшой поток слов и сдавленные чувства, которые будто прорывались из нее, когда в то утро она вдруг начала вспоминать всю свою жизнь, свое детство, в течение которого она привыкла клевать носом. «Ты научишься это делать, когда не будешь чувствовать себя в безопасности, — сказала она. — Ты всегда можешь подремать сидя».

«»Люси пришла из ниоткуда», — говорит один герой. Но Люси знает, что никто не может прийти из ниоткуда: каждый день нас преследует наше прошлое. «Это должен быть путь, по которому большинство из нас маневрирует в мире», — обдумывает Люси. «Наполовину знать, наполовину нет, каждый раз возвращаться к воспоминаниям, которые не могут стать правдой».

Маричка Удуд

Marichka Udud
Літературна оглядачка, фотографиня, фасилітатор-інтерн Монтессорі освіти, громадянка Всесвіту. Понад 5 років скрупульозно розглядає і пише про книжки, здебільшого дитячі. Більше ілюстрацій, менше слів - рівноцінно для роздумів та розмови з дитиною-в-собі. Читає з і для своєї дитини. Поміж тим, уміє вправно складати коробки. Останнім часом випадає читати тільки в транспорті та в часі очікування когось/чогось. Найбільше жахіття реальності, аби книжки не перетворилися на поличкову колекцію (чим загрожує нестачу часу їх читати).
http://marichkaudud.com

65 thoughts on “Как не написать автобиографическую новеллу об отношениях между дочерью и матерью

    Добавить комментарий