«Любовне життя»: По ту сторону секса

Разрекламированный роман Оксаны Луцишиной, который завещался для того, чтобы стать неким бенгальским огоньком на традиционно вялом фоне современной украинской прозы под занавес 2015 года (в то время, когда жюри нескольких премий пытается раздать награды так, чтобы не посрамить ни себя, ни премию, и чтобы с друзьями и между собой не слишком перессориться) — наконец-то есть. В шорт-листы он попадет уже следующей осенью, а сейчас, в межсезонье, имеет достаточно времени, чтобы быть прочитанным.

Это роман о неудачном романе — со случайным любовником, университетской средой, новым пространством, в конце концов. Подруги Йора и Инга, наивные героини-эмигрантки впадают в жуткую депрессию, перепутав Настоящую Любовь с сексом без обязательств. Ничто не способно удержать на плаву восточноевропейскую женщину, если ей и разбили сердце и обломали крылья: Йора убедится в этом миллион раз, пока абонент не заблокирует ее номер, Инга будет пытаться догнать потенциального жениха, даже если этот юный спортсмен буквально будет бежать от ее, не оглядываясь, и не спрячется за широкими спинами работников терминала — а потом, разбитая психосоматическими болячками, каждая из них будет смотреть в потолок так долго, насколько хватит средств на аренду жилплощади. Неизвестно, что привело их сюда, в большой американский город, почему они решили, что достигнут здесь успеха, на что делают ставки, зачем им низкооплачиваемая работа именно в университете, что их не устраивает в родной стране. Зато узнаем о сексуальной привлекательности Йоры: ее молодое стройное тело привлекает то престарелого актера плейбоя, то старого богача (конечно, она ему не продается), то водителя эвакуатора. В отличие от Инги, она еще не готова к стабильности в объятиях представителя среднего класса. Об образованности героини известно из пространных описаний ее видений: любознательный читатель, наверное, сразу же бросится их расшифровывать, а подготовленный поймет почти все сразу. Заботясь об этом подготовленном, автор добавляет комментарий «для профессиональных игроков в бисер» — ворота откроются лишь перед тем, кто знает пароль. Оказывается, искусственность персонажей обусловлена ​​писательским замыслом, и если кто-то этого не понял, то вот, пожалуйста, колода карт, а вот детальный анализ, где с мастерством гадалки / дипломированного гуманитария каждой карте найдено соответствие — будь то ипостась героя или фрагмент сюжета, как уж получилось, выбор обоснован интерпретацией, иногда со ссылками: Барт, Башляр, Бодрийяр, Забужко. И здесь отчетливо заметен разрыв между персональным списком литературы автора «Любовного життя» и современной модой на книги, так сказать, украинской интеллектуальной тусовки: мы это уже переварили, так же, впрочем, как прием с Таро, и уже до сих пор изучили, что означает понятие «экофеминизм».

Можно спорить об уместности сопоставления романа Луцишиной с культовыми «Польовими дослідженнями…» Оксаны Забужко. После соответствующего заявления самого успешного украинского автора («… я терпеливо ждала, когда же наконец из этих “Досліджень” в укр. литературе родится что-то более серьезное, чем поток инфантильного «порногламура», — и вот, дождалась! […] … и все-таки приятно узнавать за всем этим ту «оптику» художественного видения, которую 20 лет назад «включили» в нашей культуре — тогда еще со скандалом, с криком-мясом-кровью — “Польові дослідження”: так, как в собственной прозе узнаешь некогда переданные тебе тайные «ключи» от Ирины Вильде или Сей-Сенагон…) Отсюда мораль (универсальная): посеем — родит») абстрагироваться достаточно сложно, хотя само сравнение отнюдь не в пользу «Любовного життя». Если это действительно ростки из того зерна, то не такие уж пышные; неужели действительно отечественной женской прозе не удалось существенно эволюционировать за эти двадцать лет? Потому как если отсутствие психологизма характеров, неестественность диалогов и недостаточную выписанность фона жизненных перипетий героини можно оправдать, подведя под это концептуальную базу, то чем объяснить дефицит широты замысла и, согласитесь, слабый удар — по сравнению с Забужко? «Любовне життя» не портретирует целое поколение украинской интеллигенции по обе стороны океана, не касается проблем национального самосознания, а мудаковатые мужчины здесь являютсяне тем, чем являются, и отнюдь не метафорой мудаковатости целой постсоветской культуры или чего-то другого. Начав свой текст как неплохой роман — любовный? детективный? море возможностей открывается перед эмигранткой, которая знакомится с престарелым, но все еще интересным Себастьяном — автор пытается создать образец «высокой литературы», тогда как ее героине больше ничего не надо, кроме как протянуть время на территории чужой страны, продержаться как можно дольше и успеть встретить большую и чистую любовь. Чрезмерное концентрирование Йоры на собственных страданиях в случае локального поражения — ну это все равно как если бы Оксана из «Польових…» зациклилась на тех своих розовых гормональных прыщах. Она же находит любовь, осознав, хотя бы на время финала романа, это чувство самодостаточное и ни от кого не зависящее (хм, не собьет ли ее с толку еще какой-нибудь харизматичный повеса?). Но когда героиня уже заточена на провинциальную барышню, то ни Америка, ни карты Таро не сотворят из ее жизни что-то большее.

На творческом пути писательницы этот роман — еще один преодоленный барьер, хотя им Оксана Луцишина так и не превзошла другую свою книгу, где также говорится о той, другой, стране, любви и сопутствующих вещах — поэтический сборник «Я слухаю голос Америки».

Однако очевидно, что «Любовне життя» вехой в украинском литературном процессе не станет, несмотря на все авансы и комплименты; но временный резонанс получит — почему бы и нет, удалось же Василию Махно при отсутствии конкуренции получить за просто хорошую книгу награду, предназначенную лучшей книге. Правда, такой вывод — скорее упрек авторам ненаписанных книг, чем гриф «рекомендовано к прочтению».

Оксана Щур, Літакцент

Купить в Yakaboo.ua

20 thoughts on “«Любовне життя»: По ту сторону секса

    Добавить комментарий