Элизабет Страут: «Мне все равно, насколько плохо ведут себя мои персонажи»

фото: judithdcollinsconsulting.com

В 2016 году американская романистка Элизабет Страут с ее новым романом попала в лонг-лист премии Букер. В интервью The Guardian она рассказала о вдохновении, нюансах процесса писания, и о ее долгом пути к успеху.

Элизабет Страут выросла в штате Мэн и Нью-Гемпшире, ландшафты которых часто всплывают в ее романах, в частности в книге, которая получила Пулитцеровскую премию — «Оливия Киттеридж». А ее пятый роман My Name Is Lucy Barton («Меня зовут Люси Бартон»), в котором одноименный рассказчик рассказывает о своем детстве и отношениях с матерью во время пребывания в больнице, попал в число 13 финалистов Букеровской премии.

Поздравляем с лонглистом Букера, что вы ощущаете по этому поводу?

-Очень счастлива, лонглист — это сказка. И оказалось, все так просто!

My Name Is Lucy Barton на вид очень простой роман: женщина попадает в больницу. Но оно все разрастается и разрастается. Что дало росток для этой истории?

— Обычно начинаю писать, начиная с маленьких сцен, которые приходят мне в голову. Но кроме того, в них должна быть частица актуальности, чтобы они наконец попали на мой стол. Если ее нет, я их просто отбрасываю. Я работала над многими различными вещами, но снова и снова возвращалась к этой женщине в постели, с матерью у его подножия, и в конце услышала четкий голос Люси. Тогда и обратила на нее внимание. Осталось сказала себе: «Ладно, начинаем».

Читать: Как не написать автобиографическую новеллу об отношениях между дочерью и матерью (рецензия на роман My Name Is Lucy Barton)

Люси имеет очень жесткое прошлое — жизнь в нищете, изоляция, стыд. Но во взрослом возрасте она убегает в Нью-Йорк, и начинается ее жизнь, как успешного писателя. Что вы хотели исследовать в этой истории?

— У меня самой было очень провинциальный прошлое, еще и в двух разных местах. В детстве моя семья была настолько бедной, и настолько странной, что их постоянно игнорировала местная община. И это оказалось очень интересным фактом для меня, и чем дальше, тем больше для меня это связано с положением вещей в этой стране, в частности. Мне было очень интересно принять члена такой семьи, рассмотреть все связи с ним, и посмотреть, как он будет выглядеть, и на что будет похож.страут

И поэтому вы ее сделали писателем?

— Я понимала, что очень рискую с этим планом. А когда осознала, что она должна быть писательницей, тогда же подумала — ого, какая! В первую очередь, я не думаю, что писатели интересные герои. Но так получилось, когда я работала над черновиками, и поняла, что Люси была вне социума в школе и много читала. Однажды я прочитала только что самой написанное — «это принесло мне мир», Люси сказала», — и тогда я поняла — ОК, давай сделаем девушку писательницей. Поэтому так и все началось. Понимала, что рискую, но хотелось оторваться по полной.
В современную эпоху телевидения, игр, социальных медиа, вы думаете, существуют еще читатели среди детей?

Ох, очень надеюсь на это. Я склонна верить, что до сих пор существуют молодые люди, которые могут слоняться возле библиотеки, а потом в один день туда попасть, взять книгу с полки и подумать: «это меня объединяет с миром».

Одна из ваших самых известных героинь Оливия Киттеридж, которую сыграла в сериале Фрэнсис МакДорманд, достаточно крепкий орешек. Вопрос со способностью нравиться всплывает снова и снова — что вы об этом думаете?

— Пусть это будет звучать банально, но я люблю всех своих героев, каждого человека, о котором пишу, я люблю. Поэтому после того, как я написала о них, меня не волнует, насколько плохо они себя ведут. Они являются теми, кем они являются, и делают то, что должны делать.

Я не говорю, что не отвечаю за это, но они являются конкретными героями, и я надеюсь, что читатели поймут их действия, поскольку они являются лишь людьми, такими, как мы все. С Оливией Киттеридж, помню один момент, когда я подумала — ох, что же это происходит — но сознательно сказала себе «не волнуйся». Не надо быть осторожной. Позволь ей быть такой, какая она есть.

География и ландшафт — играют большую роль в вашей работе, особенно штат Мэн (родина писательницы). Но Люси со Среднего Запада. Почему?

— Я работала над голосом Люси — и в то время мы с мужем посетили Средний Запад — и я поняла, подождите минутку, это же именно то место, откуда вышла Люси: много неба, небольшой домик в конце дороги, все так, как должна была бы выглядеть родина Люси.

Вы очень упорная писательница. Долгое время вас не хотели публиковать. Что поддерживало вас?

— Я помнила слова Реймонда Карвера о том, что он продолжал еще долго работать даже после того, как потерял смысл. И тогда я посчитала года, и поняла, что он преуспел раньше, чем я. Поэтому я подумала, ого, я перегнала Карвера! Не могла в это поверить. Но да, я просто продолжала. И всегда пыталась этого добиться.

Ваша карьера очень отличается от его — не просто награды, а круг преданных читателей. Как это выглядит после стольких лет ожидания?

— Ну, я тренировалась в течение 35 лет, почти с пятилетнего возраста. И путь был похож на марафон, если ты еле идешь в начале, главное — продолжать. Ты пытаешься, пытаешься. А потом случайно я нашла предложение, которое возникло из темной части моего ума, и я смогла это сделать снова, просто повторяя … это была не просто ночь. Это была очень длинная ночь!

Писательницы часто рассказывают, что когда они пишут о жизни семьи, это сразу называют домашним чтением, и в конце концов не таким уж важным. Хотя с мужчинами-писателями такого не случается. Вы думали когда-нибудь об этом, когда писали?

«Братья Берджес« были моим самым широким полотном…это в конце концов было о мусульманах. И я годами пыталась понять их мышление. Я чувствовала, что должна это сделать, в противном случае, они просто будут иметь иное мировоззрение. Поэтому это было самое большое мое исследование, которое я когда-либо делала, и я его хотела сделать, и была подготовленной к нему.

Но я понимаю, о чем вы говорите. Да, иногда меня это волнует. Но потом думаю: ну, личность — это и есть государство, и я всегда пишу об определенном классе, в этом моя работа.

Война также играет большую роль в моих книгах. Характер отца Люси является прямым следствием его опыта войны, в Abide With Me опыт войны тоже играет важную роль, и в конце «Братья Берджес« с их травмированными сомалийцами. Поэтому мой ответ таков: моя работа намного шире, чем ее воспринимают другие. Но что я могу сделать? Ничего по этому поводу.

Что дальше?

— В следующем году (2017 — авт.) у меня выходит книга, в которой будут герои, о которых говорили Люси с ее матерью.

Нечто похожее на сиквел?

— Что-то сопутствующее. Это не будет голос Люси. Это будет история о разных людях — и им есть что сказать! Вы узнаете больше о Кэти Найсли и Миссиссиппи Мэри и других героях.

Источник: The Guardian

Ксеня Різник
Редакторка blog.yakaboo.ua, блогерка в Етажерка. 10 років пишу про книжки (OpenStudy, газета День, gazeta.ua, MediaOsvita, власний блог та блог Yakaboo). Природний для мене стан: читати, розповідати та писати про книжки. Трішки схиблена на сучасній британській літературі, шпигую за лауреатами усіляких премій, найкращих додаю у список "читати негайно"). У вільний від книжок час знайомлюсь із птахами, марную фарби та олівці.
http://ksenyak.wordpress.com

313 thoughts on “Элизабет Страут: «Мне все равно, насколько плохо ведут себя мои персонажи»

    Добавить комментарий