Сколько бы мы с вами не говорили, что книгу нельзя оценивать по обложке, но первое впечатление о книге именно обложка и создает. И счастлив тот читатель, которому в руки попадет издание с качественным оформлением (как-никак, а это побуждает к прочтению), и сочувствую тому, кто найдет стандартный, абсолютно неассоциативний дизайн (соответственно, и саму книгу мы можем не слишком благосклонно воспринять). Бывают и такие случаи, когда качество обложки значительно выше качества самого текста, а это уже хуже для книги. Идеальный вариант — это стопроцентное попадание оформления книги в ее наполнение, что бывает не слишком часто, но и не слишком редко.
Именно так случилось со сборником короткой прозы Ольги Деркачевой “Повидло з яблук”, который, то есть сборник, многообещающе украшает работа концептуального Рене Магритта. Уже это интригует и… приятно шокирует? По крайней мере, меня — да.
Писать романы и повести — дело не из легких, потому что нужно быть мастером пера, чтобы выписывать как визуальные, так и духовные портреты своих героев. Но ни романист, ни создатель рассказов фактически не ограничены в объеме. С новеллами и другими короткими жанрами не все так просто. Ты должен создать то самое эпическое полотно образов в воображении читателя, как и романист, но, к тому же, не располагаешь ни трехстами, ни сотней, ни пятьюдесятью страницами. У тебя есть лишь несколько листков книги, которые нужно заполнить текстом, чтобы по своей способности вызывать яркие образы он затмил все многотомники.
Согласитесь, не каждому автору это будет по силам. Только лучшие смогут создать необходимое напряжение несколькими предложениями (не абзацами, потому что лимит) и описать своего героя настолько реально, что мы не усомнимся в том, что этот персонаж жив, а его история — не выдумка, а реальность. И одна из этих самые лучших прозаиков — Ольга Деркачева.
Первое впечатление от первой новеллы «Пианистка» (какая тавтология интересная!) — ступор, потом — чувство большого удовлетворения, потому что мне не верилось, что можно написать так проникновенно и драматично, что можно создать это настроение болезненности от событий Евромайдана. Почему так? Автор не воспроизводила общую картину противостояния, не прибегала к ужасным описаниям — она выбрала способ значительно интереснее (но не легче, если не сложнее) — автор не собрала и не проанализировала с умным видом всю имеющуюся информацию о Майдане, а через призму истории главной героини показала нам всего-навсего один эпизод, которого вполне достаточно для того, чтобы понять настоящий ужас происшедшего. Кое в чем напоминает «Еврея Зюсса» с Тобиасом Мретти в главной роли (через драму одного человека изображена драма всей нации).
Новеллы Ольги Деркачевой объединены образом женщины, если же быть точной, то женщины, которая страдает от самодостаточности и гордости, которые не дают ей ни права, ни свободы принять свою трагедию до конца. И не имеет значения, каких масштабов эта трагедия — будет это смерть от болезни физическо- моральной (“Зламаний гороскоп”), или невозвращения самого ценного, что было в жизни (“Зоряний хлопчик”), или бессовестное завоевания твоей свободы (“Інші”) — это окажется ударом, который больно и все же коварно коснется сознания лирической героини.
За женщиной Деркачевой хочется наблюдать, фиксировать ее чувства и ощущения, потому что она — настоящая и изящная, не слабая, а хрупкая, свободная, но плененная своей же независимостью-зависимостью от любви. Эта женщина прекрасна: даже униженная и разбитая (“Broken Angel”, “Тисячі дрібничок”), она непревзойденна в своей боли и величии. Эта женщина — пантера, которую посадили в клетку: у нее столько силы, грации, коварного обаяния, но она вынуждена своими огромными глазами смотреть на тех, кому ее жаль; вынуждена гордо игнорировать человеческие посмешища, чтобы не потерять свою королевскую сущность и истинное лицо живой силы.
Мы смотрим на героиню, и нам хотелось бы сочувствовать ей (“Любов у крові”, “Шмата”, “Вчора”), но не можем — она слишком горда, чтобы принять наши сожаления и вздохи. И нет другого выхода — если не увлекаться ею, то уважать ее, потому что именно эта женщина и заслуживает такого отношения: ей неизмеримо больно, она падает вниз при разных обстоятельствах, но для внимательного читателя это снижение полета не будет поражением — дух и душа женщины Деркачевой очаровывают нас, вызывают восхищение.
Эта маленькая книга — большая ода женской гордости во всех ее проявлениях: когда женщина отпускает несмотря на нежелание оставлять (“День Валентина”), когда для женщины самое страшное — потерять его и когда ее не хотят потерять (“Інфіковане місто”), когда мир преподносит ей почти по-берджевски отталкивающий презент, который бы при других обстоятельствах мог быть прекрасным (“Третя пара”).
А еще сборник пронизан ритмом танца. Румбой. Танго. Как они страстны, красивы, розово-шиповые, такие как все “Повидло з яблук” — создано из осторожных и выгравированных па, четких и обольстительных движений рук и бедер, без капли страха и с магическим магнетизмом, храбрыми интонациями и прекрасными выпадами женской души. Лучше всего этому настроению соответствуют собственно «танцевальные» новеллы — “Румба” и “Точка неповернення”.
«Румба» оказалась для меня не такой шокирующей, как “Третя пара”, но по впечатлениям и вызванным образам превзошла все новеллы сборника. Невозможно рассказать о «Румбе» — ее надо только почувствовать, поддаться ее атмосфере, представить окровавленные розы и следы бесконтрольного тела в пустоте. Это работа настроения, читая которую забываешь обо всем и видишь только лирическую героиню, как она пересекает паркет определенными шагами и считает каждый жест, движение — каждое действие: “Два, три, чотири. Погляд. Два, три, чотири. Погляд. Два, три, чотири. Пошук. Два, три, чотири. Сльози”. І далі – продовжує лічити біль: “Румба-хід, троянди на підлозі, румба-хід, кров, румба-хід, колючки у ногах. Ранок, день, ніч. Пустка. Ранок, день, ніч. Квіти. Ранок, день, ніч. Тіні”. Так, как героиня ступает по розам, по ней безжалостно прошлась любовь; так, как она топчет их, несмотря на шипы, женщина прощается с чувствами, превозмогая страдания.
В конце концов, любовь и является розой — беззащитной, но с колючками, прекрасной в своем цветении, но совершенно непривлекательной, когда умирает.
В “Точці неповернення” паркет сочетает в пару для танго совершенно разных людей — Ивгу, которая хотела покончить с собой и Иоанна, парня, который учится в вузе, где преподает Ивга. Герои не имеют ничего общего, живут своими обыденности и проблемами, и вечером вместе учатся танцевальной грамоте. Все было бы и не лучше и не хуже, если бы Иоанн не влюбился в Ивгу, а впоследствии — и она в него. Но это со временем она пустит парня в свою жизнь, а пока Ивга пытается окончательно выбросить из головы мертвую любовь.
Этот сюжет можно даже было бы развить в роман (и такой роман имел бы успех у читательниц), но именно форма новеллы позволяет оставить историю напряженной и, как это ни странно, лучше раскрыть образы персонажей: Ивга находит в себе силы вырваться из сетей прошлого, а Иван не просто переживает страсть одного дня — в его сердце рождается настоящее чувство любви. И ничего бы не было без танца, этого пылкого танго, когда взгляды пересекаются шпагами, а партнеры играют в прекрасную войну тел на поле танцевального зала.
Приятно, когда выбираешь книгу почитать для разнообразия, а она неожиданно становится одной из любимых, и ты читаешь другие произведения автора, влюбляешься в его стиль, погружаешься в его мир. Ольга Деркачева создала сборник о женщине, но не в женском стиле, и это вызывает у меня привязанность. Как вывод добавлю: в каждой истории выписана своя героиня, но их образы можно совместить и получить обобщающий портрет Женщины. Главные действующие лица драмы в новеллах хоть и похожи, но неповторимы, потому что нет одинаковой гордости или самодостаточности: они только одинаково прекрасны в каждой женщины. Конечно, при условии наличия, а у женщины Ольги они есть, поэтому и женщина ее — прекрасная до последнего вздоха.
Виктория Л’Эгль
13 thoughts on “Женщина Ольги Деркачевой”